Лекарство от любви - Страница 19

Работая в курятнике недалеко от главных ворот, Мэган видела, что в воротах есть небольшая калитка, через которую входили и выходили сестры. Охранницы, крупные мрачные тетки, беспрепятственно впускали и выпускали их. Узнать их было почти невозможно — все сестры до глаз были укутаны платками. В руках они держали небольшие плетеные корзиночки и бидоны. Но Мэган знала, что под одним из платков обязательно скрывается Дженна, главный специалист поселка по лекарственным травам.

— В лес опять пошли, — с завистью сказала однажды Шейла, глядя им вслед. — За грибами или ягодами.

Шейла была веснушчатой ирландской девушкой, с которой Фрэнк познакомился в Чикаго. Она вкалывала на заводе, чтобы заработать денег для любимого. Наставник открыл ей глаза на ее несчастную жизнь и на предательство мужчины, который жил за ее счет и бесстыдно изменял ей. Бедная девушка была счастлива бросить все и отправиться в Юту вслед за Наставником. Шейла никогда не унывала и не боялась никакой работы. По мнению Мэган, у нее был только один недостаток — она, как и остальные сестры, была фанатично предана Наставнику.

— Эх, я бы по лесу погуляла с радостью, — вздохнула Шейла.

— Дура, — бросила их напарница Агнесс. — Там тебя мошкара с потрохами сожрет.

— Их же не жрет, — обиделась Шейла.

— Есть какие-то средства, чтобы комары не кусали, — поддержала ее Мэган.

Агнесс в отличие от простодушной Шейлы была себе на уме. Худая высокая девушка, единственным достоинством которой была красивая гладкая кожа, она держалась очень высокомерно и ничего о себе не рассказывала. Мэган знала только, что Агнесс ее не настоящее имя и что Наставник привез ее откуда-то с Аляски. Агнесс работала очень неловко, без охоты, и у Мэган даже в первый день получалось намного лучше. Обо всем она говорила с презрительной усмешечкой, и тем удивительнее был в ней контраст между обычным безразличием и восторженным исступлением при одном упоминании о Наставнике.

— Всех средств-то один платок, — сказала Агнесс с иронией.

— Все равно в лесу хорошо, — упорствовала Шейла. — Хотела бы я по нему прогуляться.

— И я, — автоматически произнесла Мэган.

После работы она заглянула к Кэтрин и попросила отправить ее вместе с другими сестрами собирать травы в лесу.

— С курятниками мы почти закончили, — объяснила она. — Я могла бы пойти в лес после того, как насыплю зерна.

— Нет. Тебе нельзя выходить за ограду.

— Почему? — опешила Мэган. — Все выходят. Мне Фрэ… Наставник сам говорил, что можно.

— Не все, — покачала головой Кэтрин, и в ее маленьких глазках промелькнула насмешка. — А только те, кому позволяет Наставник. Ты не из таких. Твое место в поселке. Завтра пойдешь к Джулии, будешь месить тесто.

Через несколько дней после того, как обладательницу престижной театральной премии переквалифицировали в подручного пекаря, Фрэнк вернулся в поселок.

С самого утра среди сестер царило невероятное возбуждение. Мэган казалось, что уравновешенные, спокойные женщины внезапно превратились в обитательниц сумасшедшего дома, одержимых одной-единственной идеей. Все старались хоть как-то принарядиться. На свет божий были извлечены цветные шали и прозрачные шарфики, кружевные блузки и даже пара коротких юбок — скудные обломки прошлой жизни. Мэган удивлялась тому, что сестрам удалось сохранить старую одежду в относительно приличном виде. Ее собственная за время работы в курятниках превратилась в лохмотья.

Ближе к полудню за главными воротами резко прозвучал клаксон. Охранницы немедленно кинулись сдвигать с места гигантский засов, а сестры, бросив работу, поспешили изо всех щелей встречать Наставника. Зараженная всеобщим волнением, Мэган тоже вышла на улицу.

Ворота открылись, и на площадь въехал знакомый внедорожник. Мэган на секунду представила, как тайком забирается на заднее сиденье, прячется там и беспрепятственно уезжает. Потом так же незаметно выбирается из машины и просит о помощи, а через несколько дней возвращается в Нью-Йорк. У нее защипало в носу. Каким заманчивым и недостижимым было спасение!

Фрэнк выпрыгнул из машины, и тотчас его окружила толпа женщин. Они смеялись и протягивали к нему руки. Те, кто не успел подойти поближе, подпрыгивали на месте от нетерпения и пытались пробиться к телу драгоценного Наставника. Это была самая настоящая массовая истерия, и Мэган, смешавшись с толпой, с недоумением спрашивала себя, чем мог Фрэнк воспламенить таких разных женщин.

Она вспоминала свою первую встречу с «учителем». Бесспорно, в нем есть определенное обаяние. Приятная внешность, красивый голос, хорошее тренированное тело. Женщины влюбляются и в менее привлекательных мужчин. Но одно дело влюбиться, и совсем другое — посвятить всю свою жизнь фанатичному служению одному мужчине. Говоря о Фрэнке, каждая сестра, даже самая здравомыслящая, превращалась в безумную дурочку. Они обожествляли своего Наставника, не пытались убежать из поселка, не считали друг друга соперницами. Они совершенно забыли о том, что где-то есть люди, которые любят их и волнуются. Забыли о том, что можно создать нормальную семью, а не мечтать как о великой милости об одной-единственной ночи с Наставником. Он как колдун, превращающий женщин в безмозглых овец.

Мэган поежилась. Сколько времени ему потребуется, чтобы перекроить ее по общему образу и подобию?

Вечером в день приезда Наставника должно было состояться большое собрание. Джулия и Энни, работавшие с Мэган в пекарне, наперебой рассказывали ей о том, что после собраний их любовь к Наставнику увеличивается в десятки раз. Они не могли вспомнить, о чем именно он говорил с ними, но зато в подробностях описывали свои ощущения после.